Лейб-гвардии Крымско-татарский эскадрон, 1827-1864 годы

История Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона

После того, как Заграничные походы русской армии 1813-1814 годов были завершены, Симферопольский, Евпаторийский, Перекопский и Феодосийский конно-татарские полки вернулись в Крым. Нижние чины были уволены со службы и распущены по домам, офицеров также распустили, однако с военной службы не уволили. Конечно же, был поднят вопрос о дальнейшей судьбе этих полков.
Для решения этого вопроса в 1816 году был создан специальный комитет, который возглавил тайный советник Жигулин. В комитет вошли от 2-й армии генерал-майор Рылеев и бывший командир Симферопольского конно-татарского полка генерал-майор Кай Бей Балатуков.
В результате, комитет пришёл к единогласному мнению о бессмысленности содержать полки в мирное время. 7 мая 1817 года было объявлено Высочайшее повеление царя Александра I «обратить Крымские полки в первобытное состояние», то есть расформировать.
Тем не менее, Кай Бей Балатуков, понимая, что рано или поздно крымско-татарское население Крыма может быть подвергнуто рекрутскому набору, что легло бы тяжёлым грузом на татар, возбудил ходатайство о формировании из этнических крымских татар отдельного иррегулярного подразделения по примеру казачьих частей гвардии. Положительному разрешению этого вопроса способствовало то, что в прошедшей войне конно-татарские полки проявили себя достаточно активно, многие офицеры были награждены орденами, а нижние чины — знаками отличия Военного ордена.
В 1825 году Александр I посетил Крым. В течение всего маршрута Кай Бей Балатуков находился в свите государя и, по всей вероятности, именно им было инициировано обращение к императору именитых татарских мурз (дворян) с просьбой о формировании при Лейб-гвардии Казачьем полку одного эскадрона, целиком состоящего из этнических крымских татар. При этом депутаты заверили царя, что личный состав эскадрона будет набираться лишь на основе добровольного набора и содержаться как за личный счёт самих добровольцев, так и за счёт татарского дворянства Крыма. В итоге Александр I дал свое принципиальное согласие, тем не менее, его скоропостижная смерть приостановила процесс разработки положения об эскадроне, а в связи с этим не мог начаться и сам процесс его формирования.
Николай I 20 января 1826 года дал указание начальнику Главного штаба Его Императорского Величества генерал-адъютанту графу И.И. Дибичу и генерал-майору Кай Бей Балатукову подготовить предварительное положение об эскадроне. В соответствии с разработаным проектом положения, формируемый эскадрон должен был называться Лейб-гвардии Крымско-татарским и в полном составе включать одного полковника — командира эскадрона, одного ротмистра, двух штабс-ротмистров (один из которых сверх комплекта должен был находиться в Крыму), трёх поручиков (один из которых также сверх комплекта должен был быть в Крыму), трёх корнетов, 24 конных и шесть пеших унтер-офицеров, 192 конных и 32 пеших рядовых, четырёх трубачей (конных). Часть пеших рядовых состояли денщиками при офицерах эскадрона.
Согласно этому положению, эскадрон должен делиться на три части, две из которых должны были находиться в Санкт-Петербурге при Лейб-гвардии Казачьем полку, а оставшаяся одна треть с двумя сверхкомплектными офицерами — в Крыму на так называемой «льготе».
Каждая часть состояла из двух взводов. В Санкт-Петербурге должны были постоянно нести службу полковник, ротмистр, штабс-ротмистр, два поручика, три корнета, 16 конных и два пеших унтер-офицера, 128 конных и 16 пеших рядовых и три трубача. Соответственно в Крыму оставались два сверхкомплектных офицера (штабс-ротмистр и поручик), восемь конных и четыре пеших унтер-офицера, 64 конных и 16 пеших рядовых и один трубач.
Через каждые четыре года один взвод (то есть половина оставшихся в Крыму унтер-офицеров и рядовых) должен был идти на смену в Санкт-Петербург, а из Санкт-Петербурга такое же количество нижних чинов возвращалось в Крым.
Весь личный состав (как офицеры, так и нижние чины) должен был состоять исключительно из этнических крымских татар и набираться по добровольному желанию. Кроме того, нижние чины должны были набираться только из состава поселян. Для нижних чинов был установлен 15-летний срок службы. Он делился следующим образом: один год нижние чины служили в Крыму, потом на четыре года направлялись на службу в Санкт-Петербург, затем возвращались в Крым и пять лет проживали у себя дома, после чего снова на один год шли на службу в Крым, а затем снова на четыре года — в Санкт-Петербург. После выслуги 15 лет нижние чины подлежали увольнению. Лошади и конское снаряжение у офицеров и нижних чинов на всё время службы должны были быть собственными или предоставленными мурзами. Находящаяся в Санкт-Петербурге часть эскадрона должна была содержаться от казны, на тех же основаниях, что и чины Лейб-гвардии Казачьего полка, а оставшаяся в Крыму часть — иметь обмундирование, продовольствие и фураж либо собственные, либо предоставленные мурзами.
При следовании частей эскадрона от Перекопа до Санкт-Петербурга продовольствие и фураж обеспечивались также за счёт казны. Офицерский состав должен был избираться мурзами из действующих или отставных офицеров, списки которых обязательно подлежали утверждению императором.
Предварительное положение было предоставлено на утверждение Николаю I, и после его одобрения поступило распоряжение о формировании эскадрона. При этом император особо указал, что на содержание эскадрона с крымских татар Таврической губернии не должно взыскиваться никаких незаконных налогов, а также не должно применяться к ним никакого насилия по набору их в эскадрон.
Практически все вопросы по формированию эскадрона легли на плечи уже немолодого генерала Кай Бея Балатукова. Он сам подбирал офицеров и нижних чинов, предпринимал меры к их обмундированию, вооружению и снаряжению, проводил отбор лошадей, организовывал обучение личного состава. Им был составлен и высочайше утверждён список офицеров первого состава эскадрона. Все офицеры и унтер-офицеры происходили из татарских дворянских семей Таврической губернии.
Надо отметить, что с самого начала для Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона, как и в Лейб-гвардии Казачьем полку, наименование чинов было установлено общекавалерийское: для офицеров — полковник, подполковник, ротмистр, штабс-ротмистр, поручик, подпоручик и корнет; для нижних чинов унтер-офицерского звания — унтер-офицер. В то же время рядовой состав именовался «казаками».
Тем не менее, если с подбором офицеров и унтер-офицеров особенных трудностей не возникло, то с набором рядового состава начались основательные проблемы — не так уж много было крымских татар, которые хотели добровольно поступать на военную службу и к тому же ещё годных по своим внешним данным для службы в гвардии. Для подбираемых в эскадрон нижних чинов были установлены достаточно жёсткие требования: они должны быть не моложе 19 лет, «хорошего поведения», ростом не менее 2 аршин 6 вершков (168,4 см) и желательно холостые. Татарское дворянство также оказалось не вполне способным полностью укомплектовать эскадрон лошадьми и конским снаряжением. Граф Воронцов был вынужден принять срочные меры к ускорению процесса формирования.
В результате лишь к апрелю 1827 года первая часть эскадрона была набрана, обмундирована, вооружена и обеспечена конским составом. Для первой отправки в Санкт-Петербург было набрано и полностью подготовлено всего 77 рядовых (казаков). В Крыму оставался ещё 71 рядовой. При выборе нижних чинов особое внимание уделялось внешним данным.
После зачисления нижних чинов в эскадрон их немедленно приводили к присяге.
В процессе подготовки Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона обмундирование для всех чинов шилось непосредственно в Крыму. Сукно и подшивочный холст для мундиров, шапок и вальтрапов поступали с Екатеринославской казённой суконной фабрики; мундирное сукно, погонные перевязи и оловянные пуговицы для шинелей — из Кременчугского комиссариатского депо; эполеты, сапоги, портупеи и бляхи к лядункам — из Санкт-Петербургского комиссариатского депо; басонная тесьма и шнуры для отделки мундиров, а также шишечки (пуговки) для шапок — с Казённой фабрики офицерских вещей; перевязи к лядункам и перчатки — с Московской казённой лосинной фабрики; лёгкокавалерийские сабли для нижних чинов первых двух частей эскадрона — из Московского оружейного депо.
Деньги на пошив обмундирования и приобретение снаряжения для двух первых частей эскадрона (тех, которые готовились на службу в Санкт-Петербург) были выделены от казны. Стоимость шитья вальтрапа и чемодана составляла 2 копейки за каждый экземпляр, шапки, куртки, кафтана и шаровар — по 3 копейки и за шинель — 4 копейки.
Лошади для эскадрона подбирались гнедые или тёмно-рыжие.
20 апреля 1827 года первая часть эскадрона под начальством Адиль Бея Балатукова на лошадях и на подводах убыла из Симферополя в Санкт-Петербург. Согласно утверждённому маршруту, эскадрон двигался через Херсонскую, Екатеринославскую, Полтавскую, Черниговскую и Псковскую губернии. Расчётное время нахождения в пути составляло 111 дней, но уже в июле татары прибыли в Санкт-Петербург.
По прибытии в столицу эскадрон первоначально был осмотрен командиром Гвардейского корпуса великим князем Михаилом Павловичем, а через два дня и самим императором. Николай I внимательно осмотрел весь личный состав, проверил обмундирование, вооружение и снаряжение, после чего Адиль Бей Балатуков провёл перед императором эскадронное учение. Николай I остался доволен состоянием эскадрона.
В этот же день ротмистр Адиль Бей Балатуков был произведён в чин полковника и тогда же утверждён в должности командира эскадрона.
20 июля 1827 года эскадрону было официально присвоено наименование Лейб-гвардии Крымско-татарский эскадрон. В этом же приказе указывалось, что эскадрону надлежало состоять при Лейб-гвардии Казачьем полку. Однако, несмотря на это, эскадрон всё же являлся отдельным подразделением и находился на положении прикомандированного. Командир Лейб-гвардии Казачьего полка имел над эскадроном только номинальное начальство.
Прибывшая в Петербург первая часть Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона была включена в состав Отдельного Гвардейского корпуса и совместно с Лейб-гвардии Гусарским и Лейб-гвардии Казачьим полками вошла в состав 2-й бригады 1-й Лёгкой Гвардейской кавалерийской дивизии Гвардейского кавалерийского корпуса.
Таким образом, Лейб-гвардии Крымско-татарский эскадрон стал первой инородческой частью в составе Российской императорской гвардии.
По прибытии в Санкт-Петербург личный состав эскадрона был размещён на обывательских квартирах в домах, расположенных на улицах Лиговская и Ямская. Местом постоянной дислокации для льготной части эскадрона был определён город Симферополь Таврической губернии.
Оставшаяся в Крыму часть Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона совместно с Азовским и Дунайским казачьими войсками, а также Балаклавским Греческим пехотным батальоном составляла иррегулярные войска Новороссийского и Бессарабского края, которые находились в прямом подчинении Новороссийского и Бессарабского генерал-губернатора. В то же время территориальным (непосредственным) начальником для льготной части эскадрона стал Таврический гражданский губернатор.
26 июля 1827 года Лейб-гвардии Крымско-татарский эскадрон был причислен к Старой гвардии, в связи с чем обер-офицерам эскадрона даровались права и преимущества, присвоенные полкам Старой гвардии. С этого момента офицеры эскадрона получили старшинство (преимущество) в один чин перед офицерами частей Молодой гвардии и в два чина — перед офицерами армейских частей.
30 декабря 1828 года в Положение о Лейб-гвардии Крымско-татарском эскадроне были внесены изменения: теперь необходимое количество рядовых должно было представлять крымско-татарское общество каждой волости Таврической губернии. Общество само определяло очерёдность семей, которые должны были выставить на службу «казака». В то же время семье было разрешено производить замену подходящим под установленные требования добровольцем-заменщиком, но при этом указывалось, что семья добровольца по подошедшей очереди не освобождалась от поставки в эскадрон ещё одного человека.
В тот же день, 30 декабря 1828 года, было указано, что сумму затрат на обмундирование, вооружение и прочее содержание эскадрона надлежало включать «в число подушной подати на земские повинности платимой ежегодно Татарскими поселянами». Первоначально эта сумма была установлена в размере 6 рублей, которая ежегодно должна была удерживаться с каждого поселянина и перечисляться на проценты в Приказ общественного призрения.
Недостающее количество лошадей должно было предоставляться крымско-татарскими общинами или закупаться за счёт собранных с них денег. Позднее в общую раскладку ежегодно платимых крымскими татарами повинностей были включены и другие расходы на содержание эскадрона, включая и сумму, необходимую на ремонт (закупку) лошадей для нижних чинов эскадрона. Ежегодно командиру эскадрона на каждую лошадь должно было выдаваться от 150 до 200 рублей.

Генерал-майор Ахмет князь Бей Хункалов. Иллюстрация из книги: Муфтий-заде И.М. «Очерк столетней военной службы крымских татар с 1784 — 1904 г. (По архивным материалам)». Симферополь, 1905 год. Ахмет (Амет) князь Бей Хункалов (1766-1842) — генерал-майор. Военную службу начал с 1 ноября 1784 г. сержантом в Тамбовском мушкетёрском полку. С присвоением чина поручика 10 апреля 1790 г. (по другим данным, в звании сержанта 10 ноября 1784 г.) был назначен адъютантом к князю Г.А. Потёмкину. Принимал участие во взятии крепости Очаков. 3 августа 1790 г. в чине ротмистра зачислен в один из конных Крымско-татарских дивизионов. 16 мая 1796 г. произведён в майоры. В этом же году ушёл в отставку и служил перекопским уездным предводителем дворянства. 20 июня 1807 г. назначен командиром Перекопского конно-татарского полка. 10 января 1812 г. за усердие к службе произведён в подполковники, а 18 октября этого же года за отличную храбрость — в полковники. Участник Отечественной войны 1812 г. За кавалерийские дела при Мире и Могилёве награждён орденом Св. Владимира 4-й ст. с бантом, а 18 октября 1813 г. — орденом Св. Анны 2-й ст. Участник Заграничного похода 1813-1814 гг. За боевые отличия, в ходе осады Данцига а именно при занятии предместья Лангфур и взятии неприятельского редута на горе Циганкен-берг, награждён Золотым оружием (саблей) с надписью «За храбрость» (приказ от 21.08.1813). После расформирования полка — в отставке. 19 мая 1818 г. Высочайше предоставлено право ношения полкового мундира. 16 марта 1828 г. назначен командиром Л.-гв. Крымско-татарского эскадрона. Участник Русско-турецкой войны 1828-1829 гг. За оказанную ревность по службе произведён 10 апреля 1832 г. в генерал-майоры и зачислен по кавалерии. С 1839 г. в отставке. Был собственником больших земельных наделов, садов и имений. Имел медали: серебряную «В память войны 1812 г.» на андреевской ленте и серебряную «За Турецкую войну 1828-1829 гг.» на георгиевской ленте.

Таким образом, с 1828 года основное содержание эскадрона легло на плечи всех крымских татар магометанской веры. В первые годы на содержание льготной части эскадрона тратилась сумма в размере 1 000 рублей, которая выдавалась старшему офицеру льготной части эскадрона из Симферопольской провиантской комиссии. Впоследствии сумма ежегодного сбора увеличивалась и стала достаточно тяжёлым бременем для татар. Так, например, к 1860 году она уже составляла 17 1/5 копейки серебром с души.
С началом Русско-турецкой войны 1828-1829 годов гвардия к военным действиям не привлекалась, однако уже 28 февраля 1828 года было объявлено высочайшее повеление о подготовке Гвардейского корпуса к отправке на театр военных действий в Придунайские княжества. Все предназначенные в поход гвардейские части были разделены на две колонны. Находящаяся в Санкт-Петербурге часть Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона под временным начальством штабс-ротмистра Максют Бея Биярсланова совместно с Лейб-гвардии Казачьим полком вошла в состав 4-го отделения Правой колонны.
1 апреля гвардия покинула Санкт-Петербург. Маршрут движения колонн на театр военных действий проходил через города Луга, Псков, Полоцк, Житомир и Могилёв. Только через четыре месяца, в начале августа, гвардия подошла к Дунаю.
22 августа гвардия прибыла к Варне и приняла активное участие в её осаде. 29 сентября Варна пала. 7 октября Гвардейский корпус покинул Варну и уже 24 октября 1828 года перешёл на левый берег Дуная. На этом для гвардейских татар война была окончена. Все офицеры и нижние чины Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона, принимавшие непосредственное участие в военных действиях, были награждены серебряной медалью «За Турецкую войну 1828-1829 гг.» на георгиевской ленте. По данным Муфтия Заде, несколько нижних чинов эскадрона были награждены Знаком отличия Военного ордена.
Находящиеся в Санкт-Петербурге чины эскадрона, как и прочие гвардейские казаки, несли караульную службу, участвовали в смотрах, парадах и маневрах (в том числе Красносельских). Действительная военная служба для крымских татар всё же оказалась достаточно необычной и тяжёлой. Даже из льготной части эскадрона начались побеги. Но особо тяжело оказалось сынам Крыма в «негостеприимной» Северной Пальмире, к примеру, в 1849 году простудные заболевания перенесли 86 человек, четверо из которых умерли.
9 августа 1830 года была изменена штатная структура и порядок службы эскадрона. Теперь эскадрон стал делиться не на три, а на две части. Каждая часть в свою очередь была разделена на четыре взвода. Одна половина эскадрона (четыре взвода) должна была постоянно располагаться в Санкт-Петербурге, вторая — на жительстве (на льготе) в Крыму. Ежегодно один взвод (смена) льготной части полуэскадрона должен был идти на службу в Санкт-Петербург. По прибытии смены в столицу из состава находящегося там полуэскадрона один взвод возвращался в Крым.

Срок службы и годовое разделение службы нижних чинов осталось прежним. С 1848 года было определено, что смена должна убывать из Крыма в Санкт-Петербург ежегодно 1 мая.
В штат эскадрона периодически вносились изменения. Так, 11 ноября 1845 года вместо 24 унтер-офицеров было установлено иметь 23 унтер-офицера и одного старшего вахмистра, а с 20 июня 1851 года в штатном числе унтер-офицеров эскадрона было указано иметь двух юнкеров.
С 1 мая 1852 года все четыре трубача должны были находиться постоянно в Санкт-Петербурге.
Для нижних чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона были установлены достаточно большие льготы. Высочайшим указом от 30 декабря 1828 года все нижние чины эскадрона, как во время службы, так и после 15 лет выслуги, полностью освобождались от всех видов повинности. В то же время Таврический гражданский губернатор А.И. Казначеев, осознавая, что не только сами нижние чины эскадрона, но и их семьи несут достаточно серьёзные затраты, в 1833 г. возбудил ходатайство об освобождении их от всех видов податей и добился своего — с 1834 г. семьи нижних чинов эскадрона были полностью освобождены от всех видов податей и повинностей. В 1849 г. льгота по порядку взыскания податей с нижних чинов эскадрона была ещё более улучшена. Теперь нижние чины, прослужившие в эскадроне восемь лет, а также и те, кто из-за полученного увечья не мог продолжать службу в гвардии и исполнять обязанности поселянина, полностью освобождались от оплаты подушного оклада и земельной повинности. За уволенного увечного нижнего чина, который мог выполнять обязанности поселянина, подати и повинности должно было уплачивать то общество, в которое он поступил на проживание. Если же нижний чин имел такие увечья, из-за которых не в состоянии был выполнять эти обязанности, то обязанности по его содержанию полностью ложились на общество, в этом случае общество освобождалось от оплаты за него всех повинностей.
Сначала личный состав Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона, который нёс службу в Санкт-Петербурге, не располагал своей постоянной казармой, что, естественно, создавало массу проблем. В конце концов, военное министерство приняло решение о постройке специально для эскадрона трёхэтажного здания казармы. Место для постройки выбрали в ряду казарм Лейб-гвардии Казачьего полка, расположенных на Новообводном канале.
Нижние чины размещались в двух нижних этажах. На верхнем этаже были квартиры для командира эскадрона и для эскадронного муллы, там же имелась специальная комната «для духовных потреб по магометанскому закону» — мечеть.

Конский состав эскадрона, вероятнее всего, содержался в конюшнях Лейб-гвардии Казачьего полка.
Поступающие в эскадрон офицеры, как правило, не имели никакого образования, тем более военного. Вообще в середине XIX века общеобразовательный уровень крымско-татарского дворянства был достаточно низкий.
Для того чтобы на будущее обеспечить Лейб-гвардии Крымско-татарский эскадрон специально подготовленным офицерским составом, высочайшим повелением от 30 декабря 1828 года крымско-татарскому дворянству было предложено посылать своих детей в Санкт-Петербург для обучения в Школе Гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Предполагалось набирать на весь срок обучения 12 юношей, которые должны были воспитываться за казённый счёт и после обучения и успешной сдачи экзаменов поступать офицерами в Лейб-гвардии Крымско-татарский эскадрон. Кроме Школы Гвардейских подпрапорщиков, крымским мурзам также было предложено определять своих малолетних детей в кадетские корпуса, при этом указывалось, что в Школу должны набираться юноши высокого роста, а невысокого — в кадетский корпус.
Ещё при формировании эскадрона офицерам и нижним чинам, находящимся на службе в Санкт-Петербурге, было установлено жалованье от казны: для офицеров — по общегвардейскому штату, унтер-офицерам — по 54 руб., а рядовым — по 37 руб. серебром в год.

6 ноября 1841 г. был утверждён Табель усиленных окладов жалованья для всех войск и чинов. Согласно этому табелю, в Лейб-гвардии Крымско-татарском эскадроне полковник стал получать 1082 руб. серебром в год, ротмистр — 809 руб., штабс-ротмистр — 640 руб., поручик — 593 руб., подпоручик — 546 руб., корнет — 461 руб., старший вахмистр — 52 руб. 95 копеек, вахмистр и унтер-офицер — 33 руб. 30 копеек, рядовой — 13 руб., денщик — 4 руб. и состоящий в штате эскадрона младший фельдшер — 19 руб. 65 копеек.
Однако по ценам Санкт-Петербурга середины XIX века офицеры эскадрона всё же получали достаточно скромное жалование, которого им зачастую не хватало для надлежащего проживания в столице. В 1843 г. командир Лейб-гвардии Казачьего полка генерал-лейтенант М.М. Кузнецов обратился с ходатайством об увеличении офицерам Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона жалованья по примеру выплаты дополнительных денежных сумм офицерам Лейб-гвардии Черноморского дивизиона.
Согласившись с его доводами, Николай I разрешил с 15 апреля 1845 г. производить офицерам эскадрона доплату к жалованью в размере: полковнику — 411 руб., ротмистру — 342 руб., штабс-ротмистру — 274 руб. 28 коп., поручику — 222 руб. 85 коп., корнету — 197 руб. 14 коп. серебром в год.
17 апреля 1859 г. офицерские оклады в армии и гвардии были изменены. Теперь в Лейб-гвардии Крымско-татарском эскадроне полковник стал получать основной оклад в размере 750 руб. и усиленный 1125 руб., ротмистр — 580 и 870 руб. соответственно, штабс-ротмистр — 480 и 720 руб., поручик — 400 и 600 руб., подпоручик — 370 и 555 руб., корнет — 340 и 510 руб. серебром в год.

С восшествием в 1855 г. на престол Александра II в порядке прохождения службы чинами Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона мало что изменилось.
26 мая 1863 года Александр II подписал приказ об упразднении эскадрона.
Документ от 26 мая 1863 года – «Именной указ, объявленный в приказе Военного Министерства. – О упразднении Лейб-Гвардии Крымско-Татарского эскадрона при гвардейском корпусе и сформировании из татар, остающихся в Крыму, особой команды Лейб-Гвардии Крымских татар, зачисляемой Лейб-Гвардии в Кавказский казачий эскадрон Его Императорского Величества Конвоя», включает в себя 8 пунктов, а именно:
1) упразднение лейб-гвардии крымскотатарского эскадрона, состоявшего при гвардейском корпусе;
2) «в замене» эскадрона, содержание из татар, остающихся в Крыму, в составе «Его Императорского Величества Конвоя», особой команды лейб-гвардии крымских татар (по прилагаемым положению и штату), с причислением этой команды к лейб-гвардии Кавказскому казачьему эскадрону («сверх комплекта»), не изменяя штатного числа нижних чинов, присылаемых с Кавказа;
3) разделение команды на три смены и присылка в Петербург по 7 человек через каждые два года (по примеру трех смен лейб-гвардии Кавказского казачьего эскадрона);
4) при этих трех сменах было необходимо иметь по одному офицеру «из крымских же татарских фамилий» и из числа 7 человек и чинов по одному унтер-офицеру;
5) чинам лейб-гвардии крымскотатарского эскадрона, которые должны были поступить в Кавказский казачий эскадрон «Собственного Его Величества Конвоя», надлежало сохранить прежнюю форму обмундирования, но вооружение иметь уже казачьего образца (вместо пик – ружья);
6) содержание команды было решено «отнести на источники, означенные в Положении»;
7) в 1864 году «надлежало произвести» переформирование лейб-гвардии крымскотатарского эскадрона (с наступлением весеннего времени, именно к 1 мая), и тогда уже прежний лейб-гвардии крымскотатарский эскадрон исключить из состава отдельного гвардейского корпуса;
8) изменить, «согласно прилагаемому проекту», одну из статей Свода Военных Постановлений. Таким образом, вышеозначенная команда крымских татар была разделена на три смены: одна служила в Петербурге в составе лейб-гвардии Кавказского казачьего эскадрона, вместе с кубанцами и терцами, а две смены, т. е. два офицера и 14 нижних чинов, находились «на льготе» в Крыму, — по очереди сменяясь через каждые три года.
Таким образом, период службы крымских татар в составе гвардейского эскадрона завершился.
Из эскадрона в Команду Лейб-гвардии крымских татар должны были быть переведены один унтер-офицер и шесть казаков, не выслужившие 12-летний срок, остальные нижние чины эскадрона подлежали увольнению.
Четыре эскадронных трубача передавались в Лейб-гвардии Казачий полк.
Казарма Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона осталась в ведении военного ведомства и была предоставлена для размещения личного состава Лейб-гвардии Донской лёгкой конно-артиллерийской батареи (роты).
23 мая 1864 года чины Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона в последний раз в повседневной форме выстроились на прощальный смотр, который проводил командующий 1-й Гвардейской кавалерийской дивизией. 25 мая чины эскадрона погрузились в железнодорожные вагоны и отбыли в Москву, а оттуда в установленном порядке убыли в Крым.

 

Униформа Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона

Составление полного перечня и подробное описание обмундирования, присвоенного чинам Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона при его формировании, вызвало известные трудности, так как сведений об этом не было опубликовано в официальных источниках.
В предварительном Положении о Лейб-гвардии Крымско-татарском эскадроне 1826 года было указано, что мундир для него должен быть казачьего покроя: красный для лета и тёмно-синий для зимы.
Первый официальный документ с перечнем (хотя и далеко не полным) обмундирования, снаряжения и вооружения чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона, с достаточно кратким описанием, был опубликован только в 1838 году в Полном собрании законов Российской империи, а первое подробное описание офицерского обмундирования появилось только в 1844-1845 годах в «Описании обмундирования и вооружения офицеров войск Императорской российской армии».

Форма офицеров Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона

Штаб- и обер-офицерам эскадрона были присвоены следующие предметы обмундирования.

Шапка — внешним видом напоминала старые шапки татарских мурз. Имела высокий околыш, который по всей ширине обшивался горизонтально в четыре ряда серебряным (вероятнее всего, без рисунка) галуном шириной 7/8 дюйма (2,2 см). Нижний край околыша был оторочен чёрной овчиной шириной в 1/2 вершка (2,2 см).
Тулья была из красного сукна и имела круглую тыквообразную форму. Длина максимальной окружности тульи составляла 14 3/4 вершка (66 см). Восемь вертикальных, равноудалённых друг от друга швов тульи прикрывались серебряным галуном шириной 5/8 дюйма (1,6 см). Эти галуны пересекались на макушке шапки, где пришивалась (насаживалась) обтянутая опряденным серебром шишечка (пуговка) высотой и шириной 5/8 дюйма (1,6 см).
Общая высота шапки составляла 5 вершков (22 см).
По бокам нижнего края околыша пришивался подбородный ремешок из чёрной кожи. Правая половина ремешка на конце имела серебряную пряжку со шлёвкой, а левая — серебряный наконечник в виде сердечка. Шапка имела шёлковую стёганую подкладку.
На время похода к шапке полагался чехол из чёрной клеёнки. Чехол застёгивался сбоку крючками задней половинки на петли передней половинки.

Летний мундир (куртка) — из алого гвардейского сукна казачьего покроя, длиною до бедра, застёгивался посередине груди встык при помощи металлических крючков и петель. Куртка имела стоячий алый воротник с алым подбоем и рукава без обшлагов.
Оба борта по краю, от воротника до низа, обшивались широким серебряным галуном. Таким же широким галуном обшивался и воротник по верхнему, нижнему и передним краям.
С обоих концов воротника между галунами располагалось по одной шитой серебряной петлице. Рукава были длиной до первого сустава большого пальца, книзу немного расширялись и имели внизу по заднему шву клиновидный разрез длиной 2 1/2 дюйма (6,4 см).

На правом и левом бортах куртки нашивались напатронники из алого сукна с гнёздами на четыре втулки каждый. Длина напатронника составляла 3 дюйма (7,6 см). Каждый напатронник в верхней части обшивался серебряным галуном шириной 9 линий (2,3 см), а в нижней — тонким (2,5 мм) витым шнуром из опряденного серебра с чёрным шёлком.
Между гнёздами вшивался серебряный галун шириной 6 линий (1,5 см).
Напатронники сверху и по бокам обшивались широким серебряным галуном. Таким же галуном полностью обшивались и карманы, расположенные под напатронниками — по центру горизонтально в три ряда, а по краю в виде полукруга. Высота карманной обшивки по центру от верхнего до нижнего края составляла 4 1/2 дюйма (11,4 см).
Напатронники на куртке располагались таким образом, чтобы галун их обшивки подходил вплотную к галуну обшивки борта, а верхний их край располагался на 4 дюйма (10 см) ниже воротника.
Втулки для напатронников (газыри) имели высеребренные наконечники с закруглёнными головками, возвышавшиеся на 1 дюйм (2,5 см) над напатронниками. От головок втулок шли серебряные цепочки, которые при помощи двух звеньев собирались вместе и крепились к мундиру у эполета.
В спинные боковые швы куртки и в наружные (задние) швы рукавов вшивался витой шнурок толщиной в 1 линию (2,5 мм) из опряденного серебра с чёрным шёлком. На рукавах шнур доходил до нижнего разреза. На спине куртки и на рукавах шнур обшивался с обеих сторон широким серебряным галуном, причём на разрезе рукавов галун расходился по краям разреза и продолжался вдоль нижнего края рукавов.
Куртка носилась с эполетами и подбивалась алым стамедом.

Зимний мундир (кафтан, полукафтан) — из тёмно-синего гвардейского сукна, такого же покроя, как и куртка, но с пришивной юбкой длиной до колен. Кафтан имел такую же обшивку галуном и шнуром и алые напатронники с втулками на цепочках, как и на куртке.
Широким галуном обшивались также обшивались также левая пола и нижний край кафтана. На воротнике — серебряные шитые петлицы.
Сзади, ниже пояса, кафтан имел шесть складок; вдоль вторых складок с каждой стороны располагались вертикальные карманы, прикрытые клапанами без выпушки.
Кафтан подбивался тёмно-синим стамедом.

 

Эполеты для куртки и кафтана имели поле из серебряного галуна, валики из серебряной канители и подбой из алого сукна.
Они пристёгивались к куртке и кафтану с помощью гладкой серебряной эполетной пуговицы и поперечного контр погончика, вышитого серебром по красному сукну.
Для различия чинов на эполетах крепились золотые кованые звёздочки. Штаб-офицерские эполеты имели висячую серебряную бахрому.

Шаровары — длинные, казачьего покроя, из тёмно-синего сукна. В боковые швы вшивался серебряный шнур с чёрной шёлковой ниткой, с обеих сторон обшитый широким серебряным галуном. Эти шаровары носились и с курткой, и с кафтаном.

 

Шарф — офицерский, установленного образца.

 

Кушак — белый, шёлковый, складывался таким образом, чтобы его ширина составляла 1 вершок (4,5 см). Кушак носился и с курткой, и с кафтаном.

 

Галстук — чёрный шёлковый.

 

Шинель — общая офицерская из серого сукна с гладкими серебряными пуговицами. Цвет воротника шинели достоверно установить не удалось, но по состоянию на 1835 г. воротник был из шинельного (серого) сукна с красной выпушкой и красными клапанами.

 

Портупея — поясная, из серебряного портупейного галуна с сафьяновым подбоем и с двумя такими же пасовыми ремнями.

 

Лядунка — казачья, на серебряной перевязи. Судя по ряду иконографических источников, спереди на перевязь крепилась серебряная арматура — вензель Николая I в венке под императорской короной, бляха в виде «трофеев» (композиции из доспехов, оружия и знамён) и полукруглая бляха, к которой крепились цепочки с иглами (протравниками), предназначенными для прочистки запального отверстия в пистолетах.

Сапоги — короткие, казачьи, из чёрной кожи с железными легко кавалерийскими шпорами.

 

Перчатки — белые лосинные.

 

Сабля — легкокавалерийская офицерская образца 1827 г. с вызолоченным эфесом и с железными ножнами. На эфесе крепился кавалерийский темляк из чёрной кожи с серебряной кистью.

Форма нижних чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона

Нижним чинам эскадрона были присвоены следующие предметы обмундирования.

Шапка — такой же конструкции, как и офицерская, но вместо галуна обшивалась белой басонной тесьмой с красной строчкой (рейкой) посередине. Шишечка (пуговка) обтягивалась белой шерстяной нитью.
Необычная конструкция головного убора Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона, без значительных изменений просуществовавшая до момента расформирования части в 1864 году, являлась его своеобразной визитной карточкой.
Согласно «Описанию вещей, заготовляемых комиссариатом для обмундирования и снаряжения сухопутных войск» за 1859 год, размеры шапки для нижних чинов отличались от размеров офицерской: высота составляла 4 вершка (17,8 см), наибольшая окружность тульи — 15 1/8 вершка (67 см); ширина тесьмы, которой обшивались вертикальные швы тульи, — 3/8 вершка (1,7 см), высота шишечки (пуговки) — 2 5/8 (1,4 см), а диаметр —3 5/8 вершка (1,9 см).
Околыш обшивался тремя рядами тесьмы, имевшей ширину 3 5/8 вершка (1,9 см). Верхний и нижний края околыша обшивались шнуром толщиной 1/8 вершка (5,6 мм) с вплетённой красной нитью.

Овчинная опушка имела ширину 5/8 вершка (2,8 см).
Тем не менее, имеющиеся шапки различаются между собой и не во всём соответствуют вышеприведённому описанию.
На шапку полагался чёрный клеёнчатый или кожаный чехол, на который спереди жёлтой масляной краской наносились буквы «К.Т.Э.» («Крымско-татарский эскадрон»). В ведомостях вещей Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона, обнаруженных в доме Кай-бея Балатукова, кроме клеёнчатых чехлов, также указаны чехлы из чёрного сафьяна и из чёрной лакированной кожи.

Летний мундир (куртка) — из красного гвардейского сукна такого же покроя и с такими же элементами отделки, как и офицерская, но вместо галуна куртка обшивалась широкой и узкой белой басонной тесьмой с продольной красной полоской (рейкой), а в швы вшивался белый шерстяной шнур, с вплетённой по спирали красной ниткой. Петлицы выкладывались из белого басона с продольной красной полоской.
Втулки для напатронников (газыри), наконечники и прикреплённые к ним цепочки изготавливались из белого металла (вероятнее всего, из олова); втулки также могли быть и деревянными. Цепочки прикреплялись к куртке таким же способом, как и у офицеров.

Зимний мундир (кафтан, полукафтан) — из синего гвардейского сукна, такого же покроя, как и офицерский, но, как и на куртке, вместо галуна обшивался широкой и узкой белой басонной тесьмой, но с продольной полоской не красного, а синего цвета.
На кафтане были такие же, как на и куртке, красные напатронники с втулками и цепочками из белого металла.
На воротнике полагались петлицы из белого басона с синей строчкой, а по швам вшивался белый шнур с синей ниткой.
У унтер-офицеров на куртке и кафтане верхний и передние края воротника, а также края рукавов вместо тесьмы обшивались серебряным галуном, вероятнее всего, «полуштабским».

У трубачей куртка и кафтан дополнительно обшивались на груди по обоим бортам (от центра вправо и влево) белой басонной тесьмой. Красные напатронники нашивались сверху этой тесьмы и имели такую же обшивку, как на куртке и кафтане прочих нижних чинов.
У трубачей тесьмой обшивался не только задний шов рукавов, но также и передний. Наружные стороны обоих рукавов (от переднего до заднего шва) обшивались белой тесьмой в виде шевронов углом вверх.
Рукава куртки и кафтана дополнительно имели наплечники (крыльца), которые обшивались по краю и в центре (по диагонали) белой басонной тесьмой. На куртке наплечники были из синего сукна, на кафтане — из красного.
Тесьма дополнительной обшивки куртки и кафтана трубачей также имела продольную полоску мундирного цвета.

 

Эполеты — гарусные (шерстяные), белые, с такой же белой шерстяной торчащей в стороны бахромой. Эполеты крепились на куртке и кафтане при помощи контрпогончика из белой тесьмы и пристёгивались гладкой оловянной мундирной пуговицей.

 

Нательная рубаха — холщовая.

 

Шаровары — длинные из тёмно-синего гвардейского сукна, казачьего покроя. В боковые швы вшивался белый шнур с вплетённой по спирали синей ниткой. Шнур с обеих сторон обшивался широкой белой тесьмой с синей продольной полоской.

 

Кушак — белый, холщовый. Складывался так же, как и офицерский, и носился и с курткой, и с кафтаном.

 

Галстук — чёрный тафтяной (шерстяной).

 

Наушники — из серого сукна.

 

Шинель — солдатская, из серого толстого сукна с десятью гладкими оловянными мундирными пуговицами (семь по борту, две для пристёгивания погон и одна на заднем клапане), со стоячим воротником. Судя по количеству выделявшегося на пошив воротников сукна, шинельные воротники были полностью из красного (алого) канцелярного сукна. По всей видимости, из того же сукна были и погоны на шинели (без шифровки).

 

Поясная портупея — из белой кожи, шириной 3,9 см, с медным прибором и двумя пасовыми ремнями.

 

Лядунка — из чёрной кожи, с лакированной крышкой, на которую крепился медный герб — орёл. Лядунка носилась на белой кожаной перевязи с железными пряжками. Сверху на лядунке крепился железный прибойник для пистолета. Как указано в ведомостях имущества, обнаруженного в доме Кай-бея Балатукова, лядунка полагалась всем конным чинам, кроме трубачей.

 

Сапоги — короткие, казачьи, из чёрной кожи, с легкокавалерийскими шпорами. В вышеупомянутых ведомостях указаны как уланские. На ноги полагались портянки или носки.

 

Перчатки — белые, замшевые, без краг.

 

Сабля — легкокавалерийская солдатская образца 1827 года, с медным эфесом и с железными ножнами. Сабля полагалась всем строевым нижним чинам, в том числе и пешим.
На эфес сабли навязвался кавалерийский темляк с кистью.

 

Пика — по образцу Лейб-гвардии Казачьего полка, с берёзовым древком длиной 4 1/2 аршина (3,2 м), выкрашенным киноварью в красный цвет. Полагалась только строевым конным рядовым. К древку пики примерно по центру крепился кожаный ремень (темляк) с кисточкой, а на конце древка закреплялась кожаная петля.
Унтер-офицерам и трубачам пик не полагалось.

 

Пистолет — каждому строевому конному рядовому (в том числе и трубачам) полагался один пистолет с медным прикладом, а унтер-офицерам — два пистолета. Какие именно пистолеты поступили в эскадрон при его формировании, установить не удалось. К этому времени в казачьих частях на вооружении находились кремнёвые кавалерийские пистолеты.
Рядовыми казаками пистолет носился на белой лосинной погонной перевязи (панталере). Перевязь надевалась через левое плечо; пистолет цеплялся за железный крюк перевязи скобой спускового крючка (если на рукояти пистолета имелось кольцо, то крюк цеплялся за него).
Унтер-офицерам и трубачам перевязей не полагалось; они, по всей видимости, хранили пистолеты в седельных кобурах (ольстрах).
К пистолету полагался прибойник (у унтер-офицеров один на два пистолета).

 

Цвет приборного металла для обмундирования чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона был установлен белый (серебро), а цвет приборного сукна — красный (алый).

Была ли присвоена чинам эскадрона фуражная шапка, установить не удалось.

 

Эскадронным трубачам полагались медные кавалерийские трубы в тоне «С» с белыми шнурами и кистями. Труба при помощи шнура носилась за спиной через левое плечо.

Обшивка мундиров нижних чинов белой тесьмой объясняется тем, что при формировании Лейб-гвардии Крымско-татарский эскадрон был причислен к Молодой гвардии. Однако уже 2 сентября 1827 г., в связи с дарованием эскадрону прав Старой гвардии, последовало изменение в форме одежды. Офицерам были присвоены лядунки по образцу Лейб-гвардии Казачьего полка. На шапке, куртке, кафтане, шароварах и вальтрапе прежняя галунная обшивка заменялась серебряным галуном нового образца с особым, вытканным чёрной шёлковой нитью узором: по центру — в виде трёх рядов маленьких клеточек, расположенных в шахматном порядке, и по одной продольной полоске по краям галуна. Была введена портупея из красного сафьяна с нашитым серебряным галуном.

У нижних чинов на шапке, куртке, кафтане и шароварах белая тесьма заменялась жёлтым гвардейским басоном (узким и широким), имевшим красную полоску с оранжевыми краями посередине и тонкие красные строчки по краям; на басоне для кафтана и шаровар средняя полоска была синей.

На куртке, кафтане и на шароварах белый шнур для обшивки швов также был заменён жёлтым, соответственно с красной или синей вплетённой нитью. Обшивка груди, рукавов и наплечников куртки и кафтана у трубачей также стала делаться из жёлтого гвардейского басона, с красно-оранжевой рейкой.
В связи с заменой басона шишечка наверху солдатской шапки также была заменена жёлтой, но уже 31 августа 1832 г. она была отменена, хотя, судя по ряду иконографических источников, датируемых концом 1840-х годов, была возвращена вновь (точная дата неизвестна).

Эполеты у нижних чинов также были заменены гвардейскими — из жёлтой (жёлто-оранжевой) шерсти, с такой же жёлтой висячей бахромой и жёлтым контр погончиком. Поясная портупея и темляк были присвоены из красной юфти, а на крышку лядунки была добавлена круглая медная бляха с Андреевской звездой.

 

26 декабря 1829 года для всей гвардии и армии были установлены пуговицы нового образца. Для чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона они остались по-прежнему из белого металла — у офицеров серебряные, у нижних чинов оловянные, но на них, как и для всех частей гвардии, стало чеканиться изображение государственного герба — двуглавый орёл.
В августе 1829 г. офицерам всех казачьих войск были присвоены металлические кавалерийские эполеты с чешуйчатой шейкой, но только 23 сентября 1830 г.
«Государь Император Высочайше повелеть соизволил: Офицерам и нижним чинам Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона носить чешуйчатые кавалерийские эполеты по образцу, высочайше утверждённому для Лёгкой Кавалерии».
Для офицеров эполеты были установлены серебряные, с обшивкой чашки тремя валиками из серебряной канители и с подбоем из красного сукна. Для нижних чинов эполеты были присвоены из красной меди, с оплёткой чашки жёлтой (оранжевой) шерстью и с такой же висящей бахромой. Шейка офицерских эполет имела с боков изгибы, у нижних чинов шейка изгиба не имела.
Новые эполеты для нижних чинов эскадрона стали поступать в Крым в мае 1830 г.
Долгое время не было установлено единого образца офицерских эполет, и они могли иметь достаточно разнообразную конструкцию и даже внешний вид, тем более что их заказывали в частном порядке и у разных мастеров. Чтобы устранить этот недостаток, 17 декабря 1837 г. Николай I утвердил образцовые эполеты, в том числе и для кавалерии, которые, согласно описанию, состояли из семи соединённых между собой металлических звеньев (чешуек), составлявших шейку, и металлического круглого поля. Поле эполет обшивалось четырьмя разными по толщине валиками из канители. У офицеров Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона эполеты были по-прежнему серебряные и подбивались алым сукном.

 

31 января 1836 г. на солдатских шинелях было предписано иметь девять пуговиц — шесть спереди по борту, две на погонах и одну на заднем клапане.

 

4 июля 1837 года офицерам было разрешено иметь чекмень из синего сукна, по покрою кафтана, но без галунной обшивки, шитья и напатронников — такой же, как с 1836 года был установлен для офицеров Лейб-гвардии Казачьего полка. Выполняя роль повседневной формы, он носился в тех же случаях, когда офицеры регулярных войск надевали сюртуки, причём не только зимой, но и в летние месяцы.
Чекмень полагалось носить без шарфа и кушака; специально для него были установлены шаровары без галунной обшивки.

 

15 июля 1837 года для всех генералов, штаб- и обер-офицеров армии и гвардии был введён новый образец офицерского шарфа, который представлял собой жёсткую серебряную тесьму с оранжево-чёрными строчками и с висящими концами, к которым крепились серебряные кисти. Шарф застёгивался на левом боку при помощи металлической пряжки, прикрывавшейся бантом из такой же тесьмы.

29 апреля 1838 года было утверждено описание изменений в обмундировании и вооружении всех казачьих войск. Согласно нему у офицеров и нижних чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона лядунка заменялась патронташем:
— у офицеров — на 20 патронов (с коробкой из алого сафьяна и с крышкой из алого сукна),
— у нижних чинов — на 40 патронов из чёрной юфтевой кожи.
Для ношения патронташа была установлена перевязь:
— офицерам — из серебряного галуна с подбоем из алого сафьяна,
— нижним чинам — белая, лосинная, «без всякого набора».
Нижним чинам были присвоены кавалерийские эполеты из белого металла, образца, утверждённого в 1837 году, — без шерстяной оплётки и бахромы, с подбоем из алого сукна.

 

На вооружении у офицеров и нижних чинов эскадрона остались пистолеты, применявшиеся в лёгкой кавалерии. Пистолеты теперь было положено носить только «с собой», для чего вместо седельных кобур (ольстр, или ольстредей) была установлена носимая кобура — «чушка»: для офицеров — из алого сафьяна, а для нижних чинов — из чёрной глянцевой кожи.
Для предохранения пистолета от пыли и грязи был введён чехол, верхняя часть которого (до замка) полагалась из алого сукна, а нижняя — из алого сафьяна у офицеров, из чёрной глянцевой кожи у нижних чинов. Сначала пистолет вкладывался в чехол, при этом его суконная часть стягивалась шнуром (серебряным у офицеров и оранжевым шерстяным у нижних чинов), а затем вставлялся в чушку, которая надевалась на поясную портупею и носилась за спиной.

Пистолетный панталер у нижних чинов был отменён. Пистолетный шнур для офицеров эскадрона был установлен серебряный (с кисточкой, висевшей сзади вдоль середины спины), а для нижних чинов — из оранжевой шерсти с такой же оранжевой кисточкой. В описании особо указывалось, что пистолет в чехле, чушку и шнур офицеры должны носить только при полной форме.

 

Сабли были заменены недавно принятыми на вооружение казачьими шашками образца 1838 г. Для офицеров рукоять, гайки с кольцами и наконечник шашки были вызолоченные, ножны — деревянные, обтянутые чёрным сафьяном. К шашке полагался чёрный сафьяновый чехол.
У нижних чинов рукоять, гайки с кольцами и наконечник были медные, ножны — деревянные, обтянутые чёрной кожей. Рукоять шашки нижних чинов, в отличие от офицерской, на задней грани имела медную накладку. Нижним чинам чехол к шашке не полагался.
На эфесе шашки навязывался темляк прежнего образца:
— для офицеров — чёрный кожаный с серебряными строчками и с серебряной канительной кистью,
— для нижних чинов — из красной юфти.
Вероятно, на первых экземплярах шашек наконечники на ножнах решили не ставить, что оказалось не очень практичным, и 27 ноября 1841 г. было дано специальное указание изготавливать шашечные ножны с наконечником.

 

Судя по ряду иконографических источников, примерно с 1840-х гг. (точную дату установить не удалось) офицерам казачьих войск вместо прежнего пистолетного шнура был установлен новый, такой же конструкции, но гораздо длиннее. Этот шнур носился особым способом: от шеи по правому боку до пояса, затем под правой рукой вверх вдоль правой лопатки, затем под правым эполетом через грудь к левому боку и крепился к рукояти пистолета.

 

В 1839 г. на вооружение казачьих частей была принята пика нового образца. Общая её длина составляла 3 м 40 см, а диаметр 3,5 см. Боевой наконечник был стальной, четырёхгранный, переходящий в коническую трубку, которая насаживалась на древко. Длина наконечника с трубкой составляла 25 см. Древко в верхней части имело утолщение.
В эскадроне древко по-прежнему окрашивалось в красный цвет.
29 января 1849 г. кисть на темляке пики была заменена деревянным «кляпушком». Это было сделано для того, чтобы казаку при стрельбе с коня было более удобно держать пику за спиной, для чего при действии пистолетом «кляпушек» следовало затыкать за кушак.

 

7 февраля 1839 г. был утверждён новый образец казачьего капсюльного пистолета, который стал поступать на вооружение трубачей Лейб-гвардии Казачьего полка. Видимо, с этого же времени ими стали вооружаться и нижние чины Крымско-татарского эскадрона. Для хранения пистолетных капсюлей была установлена специальная сумочка, которая изготавливалась из кожи и, чтобы при движении капсюли из неё не выпадали, изнутри обшивалась мехом. Сумочка пристёгивалась на две пуговки, пришитые с правой стороны перевязи патронташа, на расстоянии 3 1/2 вершка (15,6 см) от него. Остальные капсюли укладывались в специальный жестяной футляр, который хранился в чемодане.
Для хранения пистолетной отвёртки на чушку с внутренней стороны стал пришиваться кожаный мешочек. Описание пригонки капсюльной сумочки было объявлено только 7 августа 1846 г.

С начала 1848 г. на вооружение офицеров казачьих частей гвардии стали поступать пистолеты нового казачьего образца (официально пистолет был принят на вооружение 21 октября 1849 г.). В связи с особенностями конструкции казачьего пистолета прибойник (шомпол) должен был носиться отдельно от пистолета, для этого сбоку чушки стали пришивать специальное кожаное гнездо. Сам прибойник крепился к чушке при помощи чёрного шёлкового шнура.
В связи с тем, что пистолет был ударного действия, 18 января 1848 г. было решено у всех казачьих офицеров заменить патронташ лядункой нового образца. Внутри лядунки специально для хранения капсюлей пришивалась небольшая сумочка из чёрной глянцевой кожи.

8 апреля 1843 года для наружного отличия унтер-офицерских и ефрейторских званий нижним чинам на эполеты и шинельные погоны были установлены галунные и басонные нашивки:
— для старшего вахмистра полагалась одна широкая галунная нашивка поперёк погона,
— у юнкеров погон обшивался узким галуном по свободному краю,
— отделённому унтер-офицеру полагалось три узкие тесьмы поперёк погон,
— унтер-офицеру — две,
— ефрейтору — одна.
Для гвардейских татар галун должен был быть серебряным полуштабским, а тесьма — жёлтой басонной с красными просветами.

 

2 января 1844 года для генералов, штаб-и обер-офицеров армии и гвардии была установлена фуражка нового образца с чёрным лакированным козырьком и с овальной кокардой на околыше. Высота околыша с кантом составляла 1 вершок (4,5 см), высота тульи — 1 7/8 вершка (8,3 см). Фуражка имела цветную выпушку по верхнему кругу.
20 мая этого же года для офицеров и нижних чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона цвет фуражки был установлен синий, околыш и выпушка по верхнему кругу— красные (алые). Фуражка нижних чинов козырька и кокарды не имела.

14 апреля 1845 года во всех казачьих войсках куртка была заменена кафтаном (в приказе указано «чекменём»). Этим же приказом в Лейб-гвардии Крымско-татарском эскадроне у офицеров и нижних чинов алая летняя куртка была отменена, а вместо неё был введён парадный мундир кафтанного покроя (парадный чекмень) из алого сукна.
Новый мундир был такого же покроя, как и зимний кафтан. У офицеров он обшивался ранее присвоенным серебряным галуном, а у нижних чинов — жёлтым басоном с красными полосками. На новом парадном мундире, в отличие от зимнего кафтана, галуном дополнительно обшивались оба борта.
Носить его полагалось только в праздничные дни и при высочайших смотрах. Для остальных дней (как зимой, так и летом) был установлен повседневный («вседневный») мундир. Повседневный мундир у офицеров и у нижних чинов заменял зимний кафтан и имел тот же общий покрой, но воротник, задние швы рукавов, боковые швы спины, борта и полы уже не обшивались галуном у офицеров и басоном у нижних чинов. Галун и басон оставался только на обшивке напатронников и на краях рукавов.
Для обоих мундиров была установлена новая длина пол — на 2 вершка (8,9 см) выше колена.
На парадном мундире петлицы остались одиночные, на повседневном (так как воротник на нём не имел обшивки) были положены двойные:
— у офицеров — серебряные шитые,
— у нижних чинов — из жёлтого басона с синими строчками.
В связи с тем, что у унтер-офицеров воротник повседневного мундира обшивался серебряным галуном, им на этот мундир полагалась одна басонная петлица.
Офицерский чекмень (он стал называться «вице-чекмень») остался без изменений.
К парадному мундиру полагались прежние тёмно-синие шаровары с галунной обшивкой, а к повседневному и вице-чекменю — шаровары без галунной (у нижних чинов без басонной) обшивки.
Оба мундира и вице-чекмень подпоясывались белым кушаком, а парадный офицерский мундир мог также носиться и с шарфом.

Этим же приказом для офицеров устанавливалось ношение пистолета со шнуром только в строю. Офицерский патронташ остался без изменений, а для нижних чинов был установлен новый, из чёрной лакированной кожи на 20 патронов, в котором гнёзда располагались в два ряда. Носить новый патронташ полагалось на белом лосинном ремне.
Был изменён и пистолетный чехол — он по-прежнему имел алый суконный верх и алый сафьяновый (у офицеров) или чёрный кожаный (у нижних чинов) низ, но теперь он вшивался в чушку.
У офицеров чехол в трёх местах (по нижнему и верхнему краям, а также в месте соединения сукна и сафьяна) обшивался серебряным галуном.

На вооружении нижних чинов эскадрона по прежнему оставались пистолеты, но с 1851 г. им (за исключение трубачей) для несения службы в караулах стали выдавать ружья. Вероятнее всего, на время караула ружья они получали в Лейб-гвардии Казачьем полку. Эти ружья были ударные (капсюльные), имели погонный ремень из очернённой кожи и носились в казачьих войсках за спиной, через правое плечо.

Как показала практика, офицерская шинель с пелериной в полевых условиях была крайне неудобна, что ещё раз подтвердила начавшаяся Восточная (Крымская) война 1853-1856 годов.

В 1854 году для большинства офицеров армии и гвардии была введена шинель солдатского покроя из серого шинельного сукна; специально для неё были установлены галунные погоны. Офицеры эскадрона получили погоны с красным суконным полем, с нашитыми на них серебряными портупейными галунами и с золотыми коваными звёздочками по чинам.
В отличие от шинели нижних чинов, офицерская имела два боковых кармана, прикрывавшихся суконными клапанами. Новая шинель просуществовала всего год, а вот галунным погонам суждено было остаться на очень длительный срок и даже пережить императорскую армию.

С восшествием на престол в феврале 1855 года царя Александра II незамедлительно последовали изменения в обмундировании и снаряжении войск. Естественно, это коснулось и гвардейских татар.
18 марта 1855 года длина пол для мундиров и чекменя была установлена в 7 вершков (31 см) от талии, а края воротника на них стали скошенными, застёгивавшимися на один нижний крючок. Парадный мундир стал именоваться полукафтаном, а повседневный — виц-полукафтаном.

Поясная портупея была заменена плечевой — серебряной с красным подбоем для офицеров и белой лосинной драгунского образца для нижних чинов. В связи с этим чушка (она впоследствии стала называться кобурой) стала пристёгиваться на надевавшийся под кушак специальный кожаный поясной ремешок (в июле 1856 г. кожаный ремешок был заменён серебряным галунным).
Офицерский шарф с кистями был заменён шарфом-кушаком без кистей. Он застёгивался спереди на металлическую застёжку, которая прикрывалась «лапкой» в виде муфты из такой же тесьмы, как и шарф.
У трубачей басонная обшивка на груди, рукавах и наплечниках сохранилась только на парадном полукафтане, а на виц-полукафтане она осталась только на рукавах и наплечниках (крыльцах).

На шапку спереди, над меховой опушкой, была добавлена кокарда:
— для офицеров — рифлёная высотой 1 1/4 (5,6 см) и шириной в 1 вершок (4,5 см),
— для нижних чинов — овальная гладкая высотой 1 1/8 (5 см) и шириной в 6/8 вершка (3,3 см); 7 мая того же года размер офицерской кокарды был изменён и стал таким же, как у нижних чинов. К нижней задней части чехла шапки дополнительно стал пришиваться клеёнчатый затыльник шириной 2 1/2 вершка (11 см), который загибался кверху и пристёгивался к чехлу крючком. Шапку в чехле полагалось носить только при виц-полукафтане, а в праздничные дни и в обществе шапка носилась без чехла.
Всё прочее обмундирование осталось без изменений.

21 декабря 1855 года в обмундирование казачьих войск были внесены очередные изменения — чекмень отменялся, а на виц-полукафтане теперь полагались не эполеты, а двойная петля:
— у офицеров Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона — из гусарского серебряного филиграна с гомбочками, на которые для различия чинов крепились кованые звёзды,
— у нижних чинов — из плоского оранжевого гарусного шнура (у унтер-офицеров — с гомбочками). Прежняя галунная обшивка воротника и обшлагов на виц-полукафтане у штаб-офицеров была заменена серебряным галуном шириной в полвершка (2,2 см) с узором в виде гусарского зигзага. Офицерам вместо шитых петлиц на воротник полукафтана и виц-полукафтана были установлены галунные:
— для штаб-офицеров — по одной (под галуном),
— для обер-офицеров — по две.
Шитые погончики для пристёгивания эполет на парадном полукафтане были заменены галунными.

Так как в Лейб-гвардии Крымско-татарском эскадроне полукафтаны по-прежнему были без обшлагов, на штаб-офицерском виц-полукафтане, кроме воротника, новым галуном также стал обшиваться нижний край (обрез) рукавов. У обер-офицеров обшивка воротника и обшлагов на виц-полукафтане осталась прежней. Цвет галуна по-прежнему оставался серебряный.
При использовании в качестве чекменя виц-полукафтан носился без орденов и шарфа-кушака.
Менее чем через год, 8 октября 1856 года, офицерам на виц-полукафтан вместо наплечных шнуров были установлены галунные погоны, а нижним чинам — эполеты. В эскадроне погоны были с красным суконным полем, у офицеров — с серебряным галуном и с золотыми коваными звёздочками по чинам.
У штаб-офицеров обшивка воротника полукафтана и виц-полукафтана «зигзагообразным» галуном была отменена, а на воротник и полукафтана, и виц-полукафтана были возвращены шитые серебром петлицы старого образца.
Офицерам виц-полукафтан было разрешено носить также и с эполетами, которые надлежало пристёгивать поверх погон, при этом эполеты на виц-полукафтане носились только при шапке, а погоны только при фуражке.

 

20 октября 1856 г. для офицеров всех казачьих войск прежний пистолетный шнур был заменён шнуром из серебряной пряди с добавлением (вплетением) чёрных и оранжевых шёлковых нитей в виде строчек. Задняя кисть на шнуре была оставлена в прежнем виде.

 

31 марта 1856 года всем офицерам походная шинель солдатского образца была заменена двубортным плащом (плащ-пальто) из серого сукна, с отложным воротником из того же сукна и с длиной пол ниже колен на 4 вершка (18 см).
На каждом борту плащ имел по шесть мундирных пуговиц и левым бортом застёгивался на пуговицы правого борта. Ниже талии с каждой стороны имелись горизонтальные прорезные карманы, прикрытые прямоугольными клапанами.
На спине плащ имел две складки, которые стягивались лапкой, лапка пристёгивалась к складкам двумя мундирными пуговицами.
Сзади снизу плащ имел разрез длиной 11 вершков (49 см), его можно было застёгивать на четыре малых металлических пуговицы. На воротнике полагались красные суконные клапаны с пуговицей. Погоны были как на мундире (серебряный галун на красном поле).

 

29 апреля 1856 года изменилась форма клапанов на воротниках шинелей: они стали прямоугольными, по-прежнему красного сукна, размером З х 1 1/4 вершка (3×5,6 см). На клапанах стало нашиваться по одной мундирной пуговице.
Красная выпушка по краю воротников сохранилась.
С 21 июля 1856 года воротники на офицерских плащах было разрешено обшивать чёрной смушкой.

7 января 1856 года у унтер-офицеров галунная обшивка воротника и обшлагов полукафтанов была отменена. Её заменили нарукавные галунные нашивки в виде угла остриём вверх: для старших вахмистров — в два ряда, для прочих унтер-офицеров — в один ряд.
Однако такая система знаков различия оказалась непрактичной, и уже 12 марта 1857 г. вернулись к старой системе, хотя для старших вахмистров всё же была оставлена одна угловая нашивка, которая была отменена в апреле 1858 года.
С 19 октября 1857 года старшим вахмистрам прежнюю солдатскую шашку заменили шашкой офицерского образца, но плечевая портупея осталась прежней — установленной для нижних чинов.

24 марта 1858 года бы утверждён новый образец шинели для нижних чинов. Общий её покрой в основном остался прежним, она по-прежнему шилась из плотного серого сукна, но воротник стал отложным, из того же шинельного сукна.
На новой шинели на левый борт по центру груди в один ряд «присаживались» шесть оловянных мундирных пуговиц, причём для кавалерии нижняя пуговица располагалась «в пол живота». Левый борт дополнительно фиксировался двумя крючками: у верхнего края борта и у талии.
На уровне талии были добавлены два прорезных кармана, прикрывавшиеся суконными клапанами. Задние складки стягивались перемычкой, пристёгивавшейся к обеим сторонам при помощи двух мундирных пуговиц. В зимнее время воротник мог подниматься и прикрывать лицо, уши и затылок от холода и ветра.
Кавалерийская шинель для удобства посадки в седло имела сзади длинный разрез, который застёгивался на четыре металлические пуговицы «в виде костяшек» (видимо, со сквозными отверстиями).
Полы кавалерийской синели были установлены такой длины, что не доходили до земли на 6 вершков (27 см).
Нижним чинам эскадрона на шинели были сохранены красные погоны без шифровки и такого же цвета клапаны воротника без опушки, но пуговицы на клапанах и выпушка — по краю воротника были отменены.

В дальнейшем оказалось, что длина и конфигурация воротника шинели в зимнее время недостаточно прикрывает лицо и затылок, в связи с чем в 1862 году его длина в поднятом состоянии была увеличена до верхнего края ушей.

 

В связи с установлением в 1857 году нового рисунка государственного герба — орла с поднятыми вверх крыльями, в гвардии сменился рисунок чекана пуговиц, и тогда же, 29 мая 1857 года, офицерам Лейб-Гвардии Крымско-татарского эскадрона вместо патронташа была присвоена лядунка образца 1856 года.
Коробка лядунки была жестяная, обшитая красным сафьяном, длиной 2 7/8 вершка (12,8 см), шириной 7 5/8 вершка (4,1 см) и высотой 1 1/4 вершка (5,6 см). Внутреннее пространство коробки делилось на две неровные части: меньшая была предназначена для пуль, большая — для десяти жестяных трубок высотой 1 1/4 вершка (5,6 см), размещённых в два ряда.
В каждую трубку с обеих сторон вкладывались по два патрона.
К верхней части коробки пришивалась кожаная сафьяновая крышка с металлической высеребренной накладкой. Накладка имела выпуклый витой ободок и серебряную Андреевскую звезду по центру.
Для офицеров эскадрона к лядунке была установлена серебряная перевязь на красном сафьяновом подбое, шириной в 1 1/8 вершка (5 см). На перевязь крепился специальный серебряный набор: бляха в виде многолистника, к которой при помощи двух серебряных цепочек прикреплялись две иглы (протравники), и овальная бляха с двумя гнёздами, в которые вкладывались иглы.
Нижним чинам эскадрона на крышке патронташа также была присвоена Андреевская звезда, но из красной меди.

 

В связи с тем, что всем казачьим войскам были присвоены драгунские ружья, 20 апреля 1858 г. для казаков были установлены и патронташи драгунского образца на 40 патронов. В гвардии патронташ был из чёрной глянцевой (лакированной) кожи и носился за спиной на белой лосинной перевязи. Хотя штатным огнестрельным оружием для нижних чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона по-прежнему оставался пистолет, им тоже был присвоен драгунский патронташ.

 

17 мая 1859 года был утверждён новый образец ударного ружья, которое поступило на вооружение нижних чинов Лейб-гвардии Казачьего полка. Это же ружьё стало выдаваться и нижним чинам Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона для несения службы в караулах.

 

2 февраля 1859 года у офицеров эскадрона была изменена лядуночная перевязь. Теперь она по центру имела рисунок в виде шахматных клеток, а по бокам продольные полоски, вытканные чёрной шёлковой нитью.
На перевязи спереди вверху крепилась матовая серебряная арматура в виде рыцарских доспехов, знамён и орудийных стволов. На 6 1/2 дюймов (16,5 см) ниже арматуры крепился серебряный венок с наложенным на него вензелем Александра II под императорской короной. Вензель подкладывался синим бархатом.
Внизу, на 1 вершок (4,5 см) выше нижнего края, крепилась полукруглая серебряная полированная бляха с тремя припаянными ушками, за которые крепились три серебряные цепочки длиной 20 дюймов (51 см). К концам цепочек были прикреплены шпильки (протравники), которые вставлялись в гнёзда арматуры.
Сзади перевязь имела серебряную трёхгранную овальную пряжку-застёжку.

 

7 февраля 1859 года было приказано офицерские полукафтаны именовать мундирами, а виц-полукафтаны — вицмундирами, и тогда же всем казачьим офицерам был возвращён чекмень (вице-чекмень).
Покрой чекменя был сходен с мундиром, цвет его остался прежним — тёмно-синим, такого же цвета была и его стамедная подкладка.
Длина чекменя была на 2 вершка (8,9 см) выше колена, воротник был, как и на мундирах, скошенный, но без петлиц.
На рукава были добавлены суконные обшлага тёмно-синего цвета.
Чекмень офицеров Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона получил красную выпушку на воротнике и обшлагах, карманные же клапаны выпушки не имели.
Чекмень носился с галунными погонами либо с эполетами, но только с фуражкой; в некоторых случаях офицеры по желанию могли носить чекмень и без погон, и без эполет.

У нижних чинов полукафтаны стали именоваться мундирами с 13 марта 1859 года.

 

В дальнейшем порядок сочетания элементов обмундирования при ношении того или иного вида формы менялся. По состоянию на февраль 1859 года офицерская форма была разделена на два вида: городскую и походную, каждый из которых в свою очередь был делился на парадную, праздничную, воскресную и обыкновенную.
При городской парадной форме офицеры Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона носили шапку, парадный (алый) мундир с эполетами и орденами, шарф, шаровары с галунной обшивкой и лядунку.
При городской праздничной и воскресной форме носили то же самое, но без лядунки, а шарф заменялся кушаком.
При городской обыкновенной форме носили шапку (разрешалось носить и в чехле), вицмундир с эполетами и орденами и шаровары без галунной обшивки.
При походной парадной — шапку, вицмундир с эполетами и орденами, шарф, шаровары без галунной обшивки и лядунку.
При походной праздничной — то же самое, но без лядунки, а шарф заменялся кушаком.
При походной воскресной и обыкновенной форме полагались шапка в чехле, вицмундир с эполетами и орденами, кушак и шаровары без галунной обшивки.
Шашка носилась при всех формах.
Чекмень разрешалось носить только при домашних учениях, на письменных занятиях и вне службы.

 

Примерно в это же время на воротник вицмундира офицеров эскадрона была добавлена алая выпушка, таким же алым стал и подбой воротника вицмундира.

 

2 марта 1862 года во всей армии и гвардии были введены шапки нового образца, по своему внешнему виду очень напоминавшие французское кепи. Шапка имела почти горизонтальный чёрный козырёк из лакированной кожи, тулью высотой спереди (от околыша) 1 1/2 (6,7 см), с боков 1 3/4 (7,8 см) и сзади 2 1/2 вершка (11 см) и околыш высотой 3/4 вершка (3,3 см).
Верхней круг шапки должен был иметь в диаметре не менее 3 (13,3 см) и не более 3 1/4 вершка (14,4 см).
Над козырьком располагался подбородный ремешок из чёрной кожи шириной 3/8 вершка (1,7 см), который пристёгивался к шапке двумя малыми металлическими пуговицами диаметром 1/4 вершка (1,1 см), пришитыми к околышу у краёв козырька.
Верх тульи у офицеров обшивался кантом, у нижних чинов шнуром.
Околыш имел чёрную подкладку:
— у офицеров — сафьяновую,
— у нижних чинов — кожаную.
Задняя часть подкладки могла опускаться и прикрывать затылок от солнца или ветра.
Спереди на тулье крепилась петля из шнура (у офицеров) толщиной 1/8 вершка (5,6 мм) или из тесьмы (у нижних чинов) шириной 1 5/8 вершка (8 мм). Обрезными краями петля пришивалась к канту (у нижних чинов к шнуру) верха тульи.
При парадной форме петля в верхней точке прикрывалась кокардой, офицерской или солдатской. Другой край петли спускался до околыша, и в месте сгиба застёгивался на металлическую пуговицу малого размера.
Тулья шапки денщиков дополнительно имела с боков и сзади вертикальные швы с выпушкой.
В Лейб-гвардии Крымско-татарском эскадроне новая шапка заменила прежнюю фуражку и имела тёмно-синюю тулью и красный околыш, петля у офицеров была серебряная, у унтер-офицеров трёхцветная (бело-чёрно-оранжевая), у казаков красная.
Пуговицы на шапке были с гербом: у офицеров — серебряные, у нижних чинов — оловянные. Верхний кант у штаб-офицеров эскадрона был серебряный, у прочих офицеров и нижних чинов — из красного шнура.
Герб и султан на шапку чинам эскадрона не полагались.

 

3 июля того же года в описание шапки были внесены изменения. Теперь у офицеров эскадрона околыш стал обшиваться серебряным галуном, а у нижних чинов — жёлтой басонной тесьмой, оба шириной в 9/1б вершка (2,5 см). И галун, и басон имели по центру красную продольную полоску шириной в три нити.

 

С введением шапки нового образца изменился и порядок отдачи воинской чести. Теперь подчинённый, если находился не в сомкнутом строю и с не обнажённым холодным оружием, обязан был отдавать честь, прикладывая сложенные пальцы правой руки к козырьку шапки.

 

Вместе с шапкой 2 марта 1862 года всем чинам армии и гвардии для ношения в зимнее время был введён башлык из верблюжьего сукна. У офицеров эскадрона швы колпака башлыка оторачивались серебряным шейтажем, а края — гарусной тесьмой под цвет башлыка. У нижних чинов и швы и края обшивались тесьмой.

 

Это было последнее изменение в форме одежды, коснувшиеся чинов Лейб-гвардии Крымско-татарского эскадрона.