фон Штейн Ольга NEW

Ольга Зельдовна Сегалович появилась на свет в 1869 году в семье знаменитого царскосельского ювелира, мещанина Сегаловича.
Жили Сегаловичи весьма безбедно в Стрельне под Санкт-Петербургом. Доходов ее отца, открывшего представительство французской компании, хватало и на отличное образование, и на безбедное существование дочерей. Только одно обстоятельство омрачало будущее Ольги: вероятность достойного по тем временам брака была ничтожно мала, так как Сегаловичи не были дворянами, а ей этого очень хотелось.
Кроме того, ювелирные дела папеньки постепенно пошли на спад и неизвестно, как бы все сложилось, если бы друг семьи — сострадательный профессор санкт-петербургской консерватории Альберт Цабель — не оказывал денежной помощи. Из жалости к «перезрелой» 25-летней девице в 1894 году профессор-арфист берет в жены Ольгу. После церемонии молодожены переезжают в Петербург и селятся на Казначейской улице.
В итоге, что бы там себе ни думал Альберт, его супругой стала красивейшая женщина, которая была моложе на 34 года и очень скоро в своей затее он разочаровался. Рой молодых поклонников вокруг элегантной жены да ее аристократические замашки уверенно тянули семейный бюджет в долговую яму.
В один прекрасный день чаша терпения Цабеля переполнилась, и он, промаявшись 7 лет в сумбурном браке, подал на развод.
Тем не менее, однажды попав в столицу, Ольга не думала с ней расставаться и в том же году вышла за статского советника фон Штейна, владельца огромного дома на Литейном. А заодно меняет отчество. Теперь она гордо представляется: Ольга Григорьевна фон Штейн! 
Хоть новый муж (даже на генеральской должности) не соответствовал бесконечным материальным потребностям Ольги Зельдовны, но был довольно весомой фигурой в высшем обществе.
В доме Штейнов, очарованные прелестной хозяйкой, стали частенько бывать настоящие тузы российской светской верхушки: обер-прокурор Святейшего синода Победоносцев, сенаторы фон Валь и Маркович, градоначальник Санкт-Петербурга генерал Клейгельс и многие-многие другие. Ольга жила, как ранее мечтала: устраивала приемы для знатных вельмож и сама раскатывала по балам. Именно в это время у фатальной красавицы стали проявляться ее криминальные таланты. Ольге было мало кошельков томимых страстью поклонников. Она мастерски находила причину выманить деньги практически у любого человека, а вот причина не отдавать потом ни копейки в поиске не нуждалась.

Ее шарм и обаяние, располагающие беседы в глубине волшебного зимнего сада сбивали весь гнев с обманутых кредиторов. Туманя им головы сладостью речей, прелестью форм и нарядов, Ольга не только не отдавала присвоенные ценности, но и вымогала еще и еще. Те же немногие, что позволяли себе дожидаться генеральшу для беседы у порога, уходили прочь, завидев высокопоставленных гостей. Действительно, у кого спрашивать и кому жаловаться, когда здесь в друзьях элита власти?
В те годы наиболее популярной была афера с кадровым устройством. И редкий аферист того времени не использовал это правило как способ наживы.
Однажды утром, и Ольга, открыв газету, натыкается на такие объявления. В них компании предлагают вакансии. Многие указывают, что потенциальный служащий в знак серьезных намерений должен внести залог. Тогда Ольга фон Штейн решает дать свои объявления о приеме на работу. И дело пошло…
Безуспешно на коленях перед ней стоял отставной фельдфебель Девятов, умоляя возвратить последние накопления в 4 000 рублей, отданные в залог за должность завхоза лазарета. Генеральша отказала, и несчастный старик, прошедший суровые битвы, слег и через месяц умер, не перенеся душевной жестокости.
С кандидата в управляющие своими мифическими золотыми приисками Ивана Свешникова Ольга «сняла» 45 000 рублей. Окрыленный перспективой Свешников рванул на инспекцию в Сибирь, а к порогу меж тем все прибывали новые «управляющие», которых аферистка также успешно «устраивает». Поток кандидатов иссяк только после приезда негодующего Свешникова, пробороздившего просторы страны несолоно хлебавши. Из дома фон Штейнов слуги вытолкали несостоявшегося «менеджера» взашей, тем не менее, он, как и десятки прочих кандидатов, побоялся подавать заявление в полицию.
Мещанину Маркову повезло гораздо больше: его отправили не в край сугробов, а в живописную Вену на предмет покупки там виллы для фон Штейнов. Из 3 000 рублей залога, полученного от него же, ему было выдано 100 на расходы и загранпаспорт в виде бонуса. Марков быстро нашел приличный вариант, завалил хозяйку телеграммами, но в итоге обнищал и был возвращен по ходатайству русского консула в вагоне для бродяг.
Собственно настрадавшийся Марков первым составил заявление на имя прокурора Крестовского о злодействах коварной генеральши. А тем временем аферы Ольги набирали обороты. Она не только ворочала деньгами, золотом, драгоценностями и полотнами Рубенса, она еще и повадилась угонять и сдавать в ломбард автомобили!
Генерал фон Штейн о проделках женушки не подозревал, несмотря на то, что у их дома на Литейном со временем все оживленнее стали толпиться приказчики магазинов, кандидаты на должности и прочие кредиторы. Но и тут аферистке удавалось выворачиваться, часто не без помощи высокопоставленных друзей.
Когда источаемые ею мольбы и подкупы для предотвращения публикаций о ее нечистоплотности стали менее результативны, Ольга выдумала парижское наследство тетушки Соколовой-Сегалович на 1 600 000 франков. Подделав для наглядности телеграмму о грядущих крупных поступлениях, генеральша фон Штейн со своим приятелем фон Дейчем уговорили немало людей поспособствовать взносами от 3 000 рублей на оформление наследства.
Но неожиданно один из чиновников МИДа установил подлог телеграммы, и над Ольгой навис меч правосудия. Для прокурора Михаила Игнатьевича Крестовского дело Ольги фон Штейн было чем-то вроде вендетты высшему обществу за поруганную офицерскую честь. Дело в том, что однажды гвардейского боевого офицера за участие в дуэли «ушли» в отставку, и потом ему с большим трудом удалось устроиться в прокуратуру.
Охоту на аферистку из высшего света он начал с газет. Но прежде пришлось выдержать противостояние с градоначальником Клейгельсом, затем вскрылось, что газетные сообщения общественность не будоражат и толпы униженных и оскорбленных почему-то не наблюдается. И тут чрезвычайно помог дворник фон Штейнов Тимохин, которому на работе пришлось выслушать немало печальных историй от выставленных «клиентов» аферистки.
Крестовский не давал покоя ни себе, ни своим людям, пока не получил оснований для ареста Ольги, который состоялся 13 августа 1906 года. Однако долго питаться арестантской баландой аристократке не пришлось, ее дружок Победоносцев взял над ней поручительство. Пожалуй, впоследствии он мог бы ее и вовсе отмазать, но, увы, тяжело заболел.
А тем временем следствие закончилось и 4 декабря 1907 года начались слушания по делу Ольги фон Штейн. С адвокатами у аферистки поначалу не заладилось: один взял задаток и скончался на чужбине, второй получил залог на подкуп свидетелей и все прикарманил. Да и как тут биться присяжному поверенному, если обвинение включало 120 эпизодов.
Тактика поведения подсудимой, направленная на создание образа скромного, хрупкого, несчастного создания, не нашла успеха ввиду неубывающей череды пострадавших от ее афер. Когда дело явно запахло каторгой, поклонник, советник и адвокат Ольги депутат Госдумы Пергамент насоветовал ей бежать за границу, в чем и сам ей немало поспособствовал, создав «коридор» через Финляндию. Долго бы искала полиция беглянку, если бы сыщики не обратили внимание на письмо Пергаменту от некой Амалии Шульц из Нью-Йорка с просьбой о переводе денег. А кто еще может их просить, если не генеральша в бегах?
Американцы без проблем и эмоций арестовали Ольгу и под конвоем отправили через Испанию в Россию. И уже 9 декабря 1908 года продолжились слушания по делу фон Штейн.

На этот раз заинтересованности на процесс не обратили, некоторые потерпевшие на суд не явились, а на защиту встал знаменитый адвокат Бобрищев-Пушкин. Именно благодаря ему с обвиняемой были снята не только статья за мошенничество, но и статья за побег.
Кроме того, смягчающим обстоятельством стала кончина мужа Ольги генерала фон Штейна, который любезно оставил супруге в наследство свой дом. Продав его, она могла бы целиком и полностью откупиться от обвинения, но тут ее «злым гением» снова выступил дворник Тимохин, которого генеральша выставила без пособия за много лет работы. Мужичок просто спалил «домишко» — и вроде как все квиты.
В итоге суд за присвоение ценностей и их растрату осудил Ольгу фон Штейн всего на 16 месяцев заключения. Правда, попутно завели дело и на Пергамента, но он в расстроенных чувствах скончался.
Отсидев, Ольга фон Штейн тут же завела список новых афер. Благодаря прежнему обаянию генеральская вдова вновь обрела право на жительство в столице. Решив сменить фамилию, Ольга знакомится с нищим бароном, обещает ему 10 000 рублей за фиктивный брак и становится Ольгой фон дер Остен-Сакен. Конечно же, «муженек» не получает ни копейки.

Под новый фамилией, не брезгуя ни малым, ни крупным кушем, Ольга вновь «разводит» своими комбинациями и небогатых приезжих, и крупных чиновников. В результате в октябре 1915 года Петроградский окружной суд рассматривает дело о мошенничестве баронессы. Ей вменяют все по списку: фиктивный брак, аферы с заемными векселями в особо крупных размерах, шантаж чиновников Городской думы и прочая, и прочая, и прочая…
У Ольги Зельдовны во время первой отсидки было время на изучение Уголовного кодекса, и она, отказавшись от услуг адвоката, сама решила себя защищать. Ее пылкая 3-часовая речь содержала все, кроме раскаяния, а посему была признана неубедительной.
21 февраля 1916 года суд присудил аферистке 5 лет тюремного заключения. И опять-таки ей повезло — она попадает под февральскую амнистию 1917 года и спешит из царскосельской женской тюрьмы под крыло к забытой родне.
Уже то, что суровая большевистская власть на третий день своего существования создала бесцеремонные и беспощадные отряды милиции, заставило многих задуматься. Однако чуть позже нерастраченная тяга к опасным приключениям, да и ужасные послереволюционные условия заставили Ольгу вновь взяться за старое.
28 января 1920 года «Красная газета» сообщила о новом приговоре, вынесенном Петроградским революционным трибуналом известной мошеннице. Ольга попалась на залоговых сделках: брала ценности у оголодавших граждан и клятвенно уверяла, что обменяет их на продукты. С занимаемой жилплощади после каждого мероприятия аферистка своевременно съезжала. Но однажды некий гражданин Ашард, продрогнувший в ожидании «доброй» меняльщицы несколько часов, зашел погреться в отделение милиции, где его развлекли фотографиями героев и героинь из альбома «Наследие царского режима». Это опознание и стало основанием для шокирующего Ольгу приговора — бессрочные исправительные работы.
Однако долго исправляться столь матерая преступница не собиралась. Вскоре жертвой угасающей красоты, но Неувядающего шарма Ольги стал начальник Костромской колонии товарищ Кротов, имевший далеко идущие планы карьерного роста в многообещающей, но страшной в своей суете столице. В лице умудренной опытом женщины он искал надежного и умного советчика. В честь годовщины революции по его рекомендации срок непутевой баронессе скостили, хотя непонятно, какое отношение она имела к смене власти.
А вскоре ее патрон Кротов и вовсе добивается освобождения Ольги за успехи в труде и сотрудничество с администрацией. Столицей в те годы стала Москва, которую и поехала покорять инициативная парочка. Однако здесь Кротова ожидало полное разочарование — никому он оказался не нужен. Чтобы выжить, веселая «семейка» пошла по пути прекрасной половины.
Для «коммерческих» целей от Совнаркома было даже зарегистрировано малое государственное предприятие «Смычка», где за наличный расчет сулили все отсутствующие прелести жизни: от примусов до тракторов. В условиях пробуждающегося НЭПа такое предприятие было просто оазисом средь серых развалин, и деньги потянулись пачками, как по осени птицы тянутся на юг. Беззаботность и вседозволенность разгульной жизни, блистающей в хрустальных бокалах с дорогим вином и звучащей веселым ритмом фокстрота, настолько вскружили голову бывшему начальнику колонии, что Кротов угоняет государственный автомобиль. Тут шутки кончились и обложенного «автомобилиста-любителя» в азарте погони пристрелили.
Бутырские откровения его подруги раскрыли покойного Кротова как насильника, запугавшего несчастную женщину и принудившего ее к преступным действиям и разврату.

В 1923 году Ольга получает за свои приключения год условно и направляется в Петроград к родне на перевоспитание. Однако криминальная натура опять-таки не дает покоя, и вскоре бывшая генеральша, баронесса и профессорша изгоняется за нарушение правил социалистического общежития и превращается в непрезентабельную бомжиху.
Однажды ее заносит на Сенной рынок, где она встречает Тимохина, своего бывшего дворника, а ныне ветерана Гражданской войны с пенсией, уютным домиком и огородом. Простив друг другу былые обиды, старики зажили уютной неспешной жизнью, продавая квашеную капусту.
Вскоре вслед за мужем безвестно и тихо Ольга Зельдовна ушла из жизни.
По другим сведениям, последние годы она прожила с каким-то красноармейцем, который в 1930-х годах продавал на рынке квашеную капусту. Бывшая «генеральша» помогала ему чем могла и была благодарна. Ведь без него единственное, что ей оставалось, — это спиться, ночуя на вокзалах.